В Стране Дремучих Трав - Страница 21

К оглавлению

21

— Степан Егорович! Я передам ему на анализ пилюли и порошки Думчева.

Профессор Тарасевич пояснил:

— Анализ может продлиться несколько дней. Сегодня же я отправлю химику Ободову письмо и вместе с ним одну из трех пилюль и немного порошка. Через два-три дня результат будет известен. Жаль, вас здесь не будет! Куда вам написать? — прибавил он.

Но, увлеченный всей этой загадочной историей, уже видя близко, совсем близко неожиданную развязку, я тут же заявил:

— Я не уеду! Я сам пойду в поселок научных работников к химику Ободову за результатами анализа.

Глава 20

АНАЛИЗ ХИМИЧЕСКИЙ И ЛИТЕРАТУРНЫЙ

Горацио. То дикие, бессвязные слова.

Гамлет. Сердечно жаль, что вам они обидны.

Шекспир

Точно слоем пыли покрылись мои яркие чувства и переживания, совсем так, как эти серые листочки тополей у дороги, листочки когда-то свежие, клейкие, ярко-зеленые.

Я возвращаюсь от химика Ободова в город. Все ясно. Вся тайна кончилась смешно и глупо!

Да и тайны, загадки никакой не оказалось. Самый обыкновенный лаборант Петя Капин в полчаса развеял всю тайну.

Химик Ободов был очень занят — под его председательством проходило научное совещание. Ему передали мою записку. И он очень любезно предложил мне либо дождаться конца совещания — он сам тогда проведет анализ, либо сдать порошок в лабораторию.

Я торопился.

Анализ при мне сделал лаборант Капин.

Он определил, что этот порошок есть простое соединение свинца с органической кислотой.

Передав мне результаты анализа, Капин убрал со стола химическую посуду, поклонился мне и вышел.

С недоумением я держал в руке листок бумаги, на котором были написаны формулы.

В эту минуту дверь отворилась, и Ободов появился в лаборатории.

— Не может быть! Не может быть! — проговорил я и спросил Ободова, возможно ли, чтобы химический анализ недооткрыл какой-либо элемент.

Ободов, человек невысокого роста, со спокойным насмешливым взглядом и неторопливыми движениями, взял у меня из рук анализ, глянул и сказал:

— Какую тайну вы еще ищете в этом простейшем соединении? Пилюли и порошок имеют один и тот же состав. Только пилюля имеет большее количество присоединенных молекул воды. Школьнику ясно! Понимаете? Обыкновенный состав.

При этом химик повторил мне формулы этих соединений.

Итак, я возвращался в город. Я шел и все повторял про себя: Рb, С2, потом Н4 нет, кажется, Н3, а впрочем, зачем мне вспоминать эти формулы!

Там, в химической лаборатории, я сознался, что ничего не понимаю в химии, но при этом заявил:

— Неоспоримые документы разрешают мне сказать вам, товарищ Ободов, что и пилюля и порошок не совсем обычного состава и свойства.

— Но я повторяю: здесь только простые соли, — сказал мне химик.

Я промолчал, но все же не мог сразу привыкнуть к мысли, что я безнадежно обманут письмами, порошками и пилюлями Думчева. Неужели химики-аналитики не могут что-то упустить при анализе веществ?

Так я подумал про себя и привел Ободову случай, когда один ученый-литературовед, делая анализ произведения, находит то, что другой упустил.

Химик, внимательно и вежливо слушая меня, прошелся мелкими и легкими шажками по лаборатории. Пощипывая черную бородку и потирая маленькие руки, он язвительно заметил:

— Остается пожалеть тех людей искусства, которые так плотно заслоняют жизнь литературными образами, что и к науке умудряются прикладывать мерки литературы и искусства. Впрочем, я сегодня же после совещания проверю работу своего лаборанта.

Мое положение становилось смешным. Я поблагодарил химика, отказался от проверки анализа и вышел. С чуть скрываемой насмешкой химик Ободов ответил мне на поклон и посоветовал не опоздать на автобус.

Смущенный., со скукой в душе, я решил пешком вернуться в город.

Пора, наконец, уезжать отсюда. А Булай? А мое обещание отыскать Думчева?

Но ведь эти насекомые с письмами — чья-то вздорная шутка.

Дорога начала медленно спускаться с горы. Вот перекресток асфальтовой и проселочной дорог. Я остановился. Это та самая проселочная дорога, что несколько дней назад привела меня через рощу в беседку, а оттуда — к каменоломням, на пустырь, к картофельным полям, где я уже искал доктора Думчева.

Что ж! Пойду туда опять, взгляну еще раз на эти места, даже зарисую беседку и пустырь. Затем? Чтоб когда-нибудь смеясь вспомнить всю эту «тайну».

Я снова вошел в полуразрушенную беседку. Здесь я приглядывался к работе ос. Бумажный город ос. Он напоминает собою большую грушу. Кругом тихо. Стремительно туда и сюда летают осы. С акации мне на рукав переползла гусеница. Снимая с рукава эту гусеницу, я рассмотрел ее. У нее на передней части туловища — на голове — нарисованы пятна, напоминающие два больших черных глаза. Это, по видимому, для устрашения врагов.

Я положил гусеницу на полусгнившую скамеечку, стоящую у сломанного столика беседки. Перешагнув через ручеек, протекавший у самой беседки, я опять очутился на пустыре с его каменоломнями и развалившимися стенами.

Присев на пень, я достал блокнот и начал искать по всем карманам карандаш.

Где же мой карандаш? Кажется, я его уронил в. беседке, там, где осы… Нет! Он, верно, вывалился только что из кармана в траву.

Я нагнулся, стал старательно искать свой карандаш в траве.

— Гражданин! Гражданин, что вам здесь надобно? — услышал я резкий возглас и вздрогнул.

Предо мной стояла заведующая овощной базой Райпищеторга.

21